|
Об этой непродолжительной поездке можно написать немного, но воспоминания о ней связаны у меня со скрипящим на зубах черноземе и первой поимке лисы моими собаками.
Зайца было мало, все время менялась погода и, выходя в поля, мы только издали, то там, то здесь, видели проходящую лису, но так далеко, и в тумане, что собакам пытаться показать ее не представлялось возможным. Жили мы у очень примечательного, умудренного опытом, борзятника, который, выходя утром на улицу, мог сказать, будут ли сегодня ловиться зайцы или сегодня день не тот. И угадывал же!
Собак он не держал уже года четыре, т.к. инфекция, в виде энтерита, поубивала всех его собак, и что бы он ни делал, строил вольеры на другом месте, пытался дезинфицировать, насколько это было возможно в то время, в сельской местности, ничего не помогало. И он, устав от гибели щенков и даже взрослых собак, решил сделать перерыв. О вакцине, в те времена, в сельской местности, мечтать не приходилось.
Приехали мы к Ивану (так звали нашего знакомого) в ноябре месяце, и как водится на юге, поселил он нас вместе с собаками в летней кухне. На этот раз она была так мала, что 4 собаки и 3 человека, с большим трудом, помещались в ней. При этом, люди и собаки спали вперемешку. Выбирать не приходилось, и мы были счастливы оттого, что есть крыша над головой, и радушному приему хозяев. Нам предлагали поселить собак в вольерах, а самим перебраться в дом, но мы отказались, т.к. для собак, которые привыкли спать на диванах в московских квартирах, оказаться в вольерах в чужом для них месте, было бы более чем странным.
Земля в Ставрополье черная и пушистая. Но, когда постоянно меняется погода, и по полдня стоят туманы, все это плодородие превращается в тестообразное месиво, из которого трудно вытянуть ноги. Ходя по полям, приходится через каждые 5-10 метров сбрасывать со своих ног, лишние пару килограмм веса, которые очень портят наслаждение, приносимое нам ожиданием подъема зверя. Собаки превращаются в подобие верблюдов, т.к. на их ногах, также как и на наших, образуются подобия тарелок, которые они, постоянно останавливаясь, пытаются снять со своих ног, выкусывая и выплевывая «это», на каждом втором шагу.
Как бы мы ни старались, а часть этого месива скапливалась на нашей кухоньке в виде пыли и мы, периодически, ощущали на своих зубах остатки скрипучего плодородия этого края, приносимого нами с полей.
Шли дни, и мы были расстроены тем, что нам никак не удавалось найти зверя. То там, то здесь, вдалеке, по краям опушки мы видели лис, но собаки их не видели, т.к. все «это движение», через какие-то секунды или скрывалось в посадке, или уходило в туман. Но вот однажды, мы вышли в поле, погода, казалось бы, была хорошей, но именно в тот момент, когда мы уже вошли в поле, вдруг, неожиданно, сел туман. И нам не оставалось ничего другого, как разработать небольшую тактику нашего похода. Один человек у нас был с ружьем. Мы выбрали не очень частую посадку и решили пойти по ее краям. С ружьем по одну сторону, а мы с собаками – по другую. По полю идти было нельзя, т.к. уже в 10 метрах ничего видно не было. Туман садился все плотнее и плотнее. Мы были очень расстроены, но возвращаться обратно не имело смысла, т.к. дорога через поля была короче, чем та, по которой мы уже прошли.
Мы шли по посадке, моя знакомая впереди, я несколько сзади. Тот, кто попадал в туман, знает, как меняется звуковое ощущение в нем. И мы старались не отходить друг от друга. Собаки, видимо также, опасаясь потерять нас, не отходили далеко. Вот так плотно мы шли, несколько расслабившись, т.к. ничего, казалось бы, не предвещало подъема зверя. Но вдруг, мои глаза поймали отчетливый взгляд, как мне сейчас кажется, серо-голубых глаз. На меня с земли смотрели два огромных глаза. Я остановилась как вкопанная и суматошно начала думать, что же делать. Шагни я, и заяц, который лежал на ровной земле, а не на своей специфической лежке, в двух метрах от меня, прикрытый чуть-чуть сверху сухой травой, тут же вскочит, а собаки, как всегда в стороне. Моя знакомая, со своими собаками ушла от меня вперед уже метров на десять – пятнадцать, человек с ружьем, по другую сторону посадки. Я судорожно решала, что делать, а заяц лежал, я при этом не двигалась. В какой-то момент, мои собаки, потеряв меня из вида, начали возвращаться ко мне по своему следу и тут, когда они уже были практически около меня, я поняла, что мне не остается ничего другого, как крикнуть: «рядом со мной заяц». Так я и сделала. Мне надо было предупредить человека с ружьем, т.к. туман был густой, и я боялась, что заяц может полететь на другую сторону посадки, собаки за ним и выстрел при этом может случайно зацепить собак. Я крикнула: «не стрелять, идет травля», т.к. собаки пометили русака и, буквально, через несколько секунд все скрылось в тумане. Что там было, и крутили ли зайца собаки, не знает никто, но испугались мы жутко, т.к. они долго не возвращались. Я прекрасно знаю своих собак, т.к. сколько бы они не преследовали зверя, они всегда возвращаются по следу обратно. Это свойственно всем борзым и только некоторые индивидуумы после скачки идут куда захотят. Был туман, и это осложняло ситуацию. Прошло, наверное, минут 40, и мы испугались не на шутку. Сдвинуться с места мы не решались, только все время кричали и свистели, пытаясь дать собакам хоть какой-нибудь ориентир. Прошло еще минут пятнадцать, и мы увидели наших уставших собак, которые вереницей подходили к нам. Испуг потери собак был так велик, что в туман на охоту, я не выходила больше никогда.
Чуть улучшалась погода, и мы тут же выходили в поля, но все безуспешно. В один из дней, вдалеке на поле я увидела 3 небольшие, напоминающие лис, звериные фигуры. Вначале мы с моей знакомой так и подумали, что это лисы, но 3, сразу, в такое время года, это было что-то невероятное. Но Иван, который ходил с нами, сразу как-то охладил нас, объяснив, что это вовсе не лисы, а дикие собаки, которые гоняли зайца. Я страшно удивилась, он дал мне бинокль, и я отчетливо увидела, что в метрах 60-70 от собак, действительно, не так быстро бежал заяц. А по его следу, монотонно держа расстояние, шли три дворняги. Я спросила Ивана: «И что же, эти коротконожки в состоянии поймать вашего степного «слона со скоростью антилопы»?». «Да, - ответил Иван, - Они гонят его с небольшой скоростью, но могут прогнать километра два, два с половиной. Заяц не выдерживает длительной гонки, ему обязательно, хотя бы пять – десять минут надо отдохнуть, иначе у него развивается гипертонический криз и он погибает». И тут я вспомнила терминологию «собаки поймали загнанного зайца» т.е. гнали они его достаточно долго и схватили уже мертвого. Несколько позже я узнала и чем отличается «загнанный» заяц от «пойманного».
Наши собаки, увидев вдали стаю собак, рвались в бой, но мы их спускать не стали. Иван истошно ругал нас, за то, что мы не даем им задавить их. Прочитал нам лекцию о том, что эти дикие собаки являются браконьерами в полях, и подлежат уничтожению. Но мы так и не спустили, понимая, что может быть и правильно было бы уничтожить этих «вредителей животного мира», но представив свое возвращение в суету города, и количество собак в нем, свои проблемы после травли собак в полях, мы выдержали тирады Ивана и пошли дальше. Иван еще какое-то время шел бурча себе под нос, досадуя на нас, но вскоре поле сделало свое дело и он отвлекся.
В один из дней были испытания, и съехалось достаточно много борзятников. Наши собаки, удачно, на бахче, поймали зайца. Еще две своры поймали по русаку, а одной группе не везло. Местные охотники с тремя прекрасными хортыми ходили весь день, а зайца у них не было. Испытания закончились, и они попросили нас продолжить их, не из желания получить дипломы, а из желания показать нам работу своих собак. Мы, конечно же, согласились. Я шла по дороге, а они вошли в пашню и пошли по ней. Собаки шли в свободном рыске и вдруг сорвались, и в красивейшем полете, как бы понеслись, не касаясь земли. Нам было очень хорошо видно эту скачку. Вот еще чуть-чуть, еще немного, казалось бы, вот еще бросок и они поймают русака…, но вдруг, все остановилось, да так резко, что было, явно, видно, что это не поимка. И еще одну интересную вещь я в этой поездке узнала для себя. Оказывается, что очень часто заяц, спасая свою жизнь, влетает в чью-нибудь нору, что здесь и произошло.
И все-таки собакам повезло, не повезло их владельцам, т.к. им не удалось показать исключительную резвость своих собак. Перед сворой встал русак, и собаки прогнали его километра 2, после чего его взяли. Когда довольные владельцы принесли нам этого зайца, в доказательство того, что их собаки ловят, мы увидели, что заяц был, как бы деревянным, им было можно стучать. Вот это и был настоящий загнанный заяц. Собаки его не поймали, они просто догнали его в тот момент, когда он рухнул мертвым. Владельцы собак были довольны. Мы не стали говорить им, что заяц был загнанным, т.к. все бывает в жизни, и собаки у них, хортые, действительно были хороши.
Приближался день нашего отъезда и погода, как всегда это бывает, установилась хорошая. Нас это огорчало. Поездка оказывалась мало результативной. Но нам, все-таки повезло. С нами, в один из последних дней нашего пребывания, вновь пошел Иван. И, поскольку, он был очень опытный охотник, он нам объяснил как надо себя вести, чтобы лиса подпустила к себе близко. Нам была дана команда идти цепью по полю очень тихо и если кто-нибудь, что-нибудь увидит, то следовало остановиться и поднять руку вверх.
Мы растянулись цепью, я шла крайней слева, метров через 20 моя знакомая со своими собаками и метрах в 20 от нее охотник со своей борзой. Иван шел посередине. Вышли мы на роскошное поле 10-15ти сантиметровых зеленей и при ярком солнечном освещении, в этот день, оно серебрилось от волны ветра, которая как бы слегка притрагивалась к нему то там, то здесь. И поле, радуясь солнцу, переливалось всеми оттенками зелени от серебристо зеленого до синеватого цвета. Красиво было необыкновенно!
Где-то посередине поля стоял стог. Весь же зеленый ковер поля был как заплатками покрыт разбросанными то там, то здесь остатками не убранного с него высохшего сена.
Мы шли, наслаждаясь подаренному нам теплу этого осеннего дня, как вдруг, я увидела впереди, какую-то, неестественно красную заплатку, которая точно так же как и сено, валялась брошенная кем-то среди этой неестественной зелени.
До нее оставалось метров 100, и что-то насторожило меня, уж очень неестественной выглядела эта кучка сена. Я остановилась, подняла руку, меня никто не видел. Я ужимками и взмахами руки пыталась остановить ровняжку, которая совершенно не обращала на меня внимания. Помахав руками в идиотских ужимках, я поняла, что это бесполезно и двинулась дальше. Каждый в нашей ровняжке шел сам по себе, видимо, ловя каждую секунду этого яркого дня, подаренного ему уже поздней осенью.
Пройдя несколько шагов, я увидела, как из этой красной заплатки, из ее середины появилась голова, которая внимательно, какие-то секунды, спросонья огляделась и тут же вскочила, поняв всю обреченность данной ситуации. И точно также, видимо, спросонья, заспанная лиса рванула не направо в близкую ей посадку, а рванула влево от меня, параллельно всей ровняжке в поле. Собаки сорвались со свор и метрах через 200 от ее подъема, уже растянули ее, не порвав шкурку.
Мы ликовали, а Иван, опытный охотник, очень удивлялся тому, что лисовин, коим оказалась заспанная лиса, решил соснуть на зеленой глади озимых.
Инна Эстрина
в раздел "Охота"
|
